The death of Sergeant Martindale
В Архангельске, на мемориальном кладбище интервентов, приобретшем нынешний вид ещё в сталинские времена, на одном из памятников содержится надпись, сообщающая, что под ним покоится прах британского старшего (штабного) сержанта Мартиндейла (W. Martindale).
Причина его гибели на памятнике не указана, поэтому можно было бы предположить, что сержант корпуса боеприпасов Королевской армии (буквальный перевод надписи - Royal Army ordnance corps) пал от пули красноармейца или красного партизана. Однако, как свидетельствуют архивные документы, смерть настигла Мартиндейла не на поле боя, а в барачном посёлке порта Бакарица.
А появился этот посёлок вблизи одноименной деревни в годы первой мировой войны, когда в Архангельск хлынули беженцы с оккупированных немцами территорий, а также желавшие морем эмигрировать из России. Вскоре к ним присоединились и прибывшие на заработки сельские жители архангельской и соседней губерний. Однако с началом интервенции всем у них появились заморские соседи, так как к старым баракам добавились новые, в которых разместились подразделения американских и английских войск.
Бакарица. В правой части снимка - бараки интервентов.
Фото зимы 1918-1919 годов.
Это в основном были части, нёсшие гарнизонную службу или занимавшиеся тыловым и техническим обеспечением. Поэтому у заморских солдат отсутствовала реальная угроза быть убитыми. Сознание того, что фронт - это не их удел, и наличие свободного времени с одной стороны расхолаживали военнослужащих, а с другой толкали на поиски острых ощущений.
Впрочем, не только острых, но и любовных, потому что флиртовать было с кем - немалую часть населения поселка составляли девицы, не очень-то дорожившие своей невинностью. К их числу можно было отнести и двух подруг - 17-летнюю Марию Нелис (беженку из Лифляндской губернии) и 19-летнюю Настасью Андрееву (уроженку Яренского уезда), которые вечером 24 мая 1919 года в очередной раз пришли на танцы, устроенные в американском бараке.
Контингент отдыхающих был прежним - американцы, англичане, несколько французов и, конечно, их бакарицкие подружки. Однако характерное составу танцующих постоянство вовсе не распространялось на симпатии, вследствие чего Мария и Настасья в тот вечер демонстративно не замечали своих более чем хорошо знакомых американских поклонников. Что побудило их так поступить, девицы потом не сообщили, но не постеснялись признаться, что янки долгое время были их сожителями.
Если отвергнутый друг Марии Нелис отнёсся к ее капризу спокойно, то это же нельзя сказать про оскорблённого поклонника Андреевой. Особенно его взбесил тот факт, что Настасья весь вечер протанцевала с английским сержантом - человеком по возрасту почти в два раза старшим. И это американец сопернику не простил.
Около полуночи сначала Мария, а затем и Настасья под ручку со своими новыми друзьями-англичанами покинули барак и отправились прогуливаться по железнодорожному полотну. Трудно судить, заметили они или нет, что за ними следовала группа американцев. Видимо, нет, так как нечувствовавшая опасность вторая пара вскоре заметно отстала от первой.
Когда же это произошло, один из преследователей окликнул сержанта. Тот спустился с насыпи и начал о чём-то разговаривать с союзником. Но последнюю фразу закончить не успел, потому что получил подряд два сильных удара в голову. Однако устоял, более того, даже попытался поднять упавшие очки. И тут американец нанёс третий и смертельный удар в висок, после чего вместе с другими убежал.
Настасья же, понаблюдав с насыпи, как вокруг убитого собирается толпа, и сделав вид, что случившееся её не касается, как ни в чём не бывало вновь пошла на танцы. Правда, у входных дверей её остановил русский солдат: "Барышня, не ходите, тут, наверно, опять будет гром".
Предостерегавший знал, что говорил, так как стычки между американцами и англичанами уже происходили. Повод же для нового выяснения отношений был, безусловно, подходящий. К сожалению, в архивных документах нет описания размеров того, что солдатом названо "громом", а ныне именуется "разборкой", но в них есть указание на то, что совместное "мероприятие" союзников не принесло дополнительных жертв. А в этом была заслуга английской военной полиции, вовремя успевшей разнять дерущихся и удалить своих соплеменников.
То обстоятельство, что упомянутая полиция невольно оказалась заинтересованной стороной, побудило её предложить провести расследование преступления архангельской милиции. Но та, вероятно, предвидя трудности общения с американцами, ответила отказом, ссылаясь при этом на то, что "убийство сержанта Мартиндейла совершено на расстоянии нескольких саженей от бараков, то есть в черте военного поселения".
Однако полиция продолжала настаивать: "Преступление совершено в полосе отчуждения железной дороги, находящейся вне ведения союзного командования". Поэтому милиции, а если быть точнее, ее сотруднику - инспектору уголовного розыска Грацкому всё же пришлось 2 июня приступить к расследованию.
Но его возможности были ограничены, ибо дальше порога американского барака его не пустили. К тому же, пока шли препирательства, большая часть заокеанских солдатов срочно покинула Бакарицу. В этой связи не приходится удивляться тому, что ни в одном из 50 оставшихся американцев Настасья Андреева не признала своего сожителя.
Впрочем, так поступить она могла преднамеренно. Сомнения же в правдивости её показаний обоснованы, так как Андреева утверждала, что не знает не только фамилии, но даже и имени американца.
Таким образом, следствие сразу же зашло в тупик. Поэтому милиция, заручившись соответствующим постановлением судебного следователя, переслала дело в военно-окружной суд. Но и там оно не задержалось, потому что в полученном 17 июня ответе говорилось: "Возвращая следственное производство,сообщаем, что ввиду совершения преступления американским военным чином настоящее дело не подсудно русскому военному суду".
Однако в разбирательстве по факту убийства всё же надо было поставить точку. И это сделал архангельский окружной (гражданский) суд: "За необнаружением виновного настоящее дело прекратить".
В дополнение ко всему вышесказанному замечу, что при чтении архивных документов создалось следующее впечатление: в изобличении преступника никто не был заинтересован. В первую очередь, понятно, американцы, затем местные белые власти, боявшиеся поссориться с интервентами. Возможно, примерно то же - нежелание конфликтовать с союзниками и лежит в основе поведения англичан. А иначе не объяснить то, что они, не проведя необходимой судебно-медицинской экспертизы, поспешили похоронить сержанта Мартиндейла и устранились от поиска его убийцы.
Нельзя не отметить и того факта, что сообщение о гибели сержанта не попало на страницы архангельских газет. Причина проста - военный цензор безжалостно вычеркивал любую информацию, которая могла бы бросить тень на "доблестных союзников". Именно поэтому газетные полосы часто зияли пустотами пробелов, оставшихся на местах в последний момент снятых материалов. В этой связи в местной прессе тех дней невозможно найти хотя бы одну заметку, в которой интервенты фигурировали как участники сомнительных инцидентов и тем более убийства.
Что же касается места совершения вышеописанного преступления, точнее сказать, барачного посёлка, то, видимо, именно в ту пору, когда он был плотно заселён непрошеными иностранными гостями, и появилась по сей день незабытая поговорка: Бакарица - та же заграница, только трубы пониже да дым пожиже.
Дополнение — смотри
________________________________________________________________